среда, 14 мая 2008 г.
На стенах Буэнос Айреса и Бадена оживают фантастические персонажи, которые просто не помещаются в рамки сознания. Огромное количество фотографий, времени и фантазии.
Для создания проекта использованы фотоаппарат, черная и белая краски.
MUTO a wall-painted animation by BLU from blu on Vimeo.
понедельник, 7 апреля 2008 г.
пятница, 14 марта 2008 г.
понедельник, 3 марта 2008 г.
3 марта - день писателя
пятница, 29 февраля 2008 г.
Алкогиль. Как это бывает?
Что будешь пить, спрашивают тебя друзья приглашающие тебя сегодня на очередную вечеринку: есть пиво, коньяк, текила, виски, водка, вино, шампанское…
Перечисляют практически все то, что содежит спирт, не всегда горит, но все то, чем принято расслаблять гостей и от чего не принято отказываться, а принято для приличия «хотя бы пригубить».
Ожидают от тебя определения, мол буду водку или буду текилу… но в душе каждый конечно же ожидает услышать: буду все! И буду уже совсем скоро! Вот уже подъезжаю! 5 минут, и я уже! Иногда на заданный тобой для приличия вопрос, мол что-то взять с собой, отвечают то, чего каждый ожидает услышать в душе: „не надо ничего – все уже есть, быстрее приезжай!”
Или вот так. Вы пришли с друзьями в бар. Вас двое, четверо или шестеро, вы твердо решили сегодня хорошенько напиться и пойти в какой-нибудь клуб, сели за барную стойку и начали с самого крепкого и рубящего...
Вы заставляете себя встать, проклинаете вчерашний вечер и себя за вчерашнюю слабость, и клянетесь себе, что больше никогда не будете так напиваться и вообще начинаете новую жизнь, завтра снова пойдете в тренажерный зал, в бассейн сядете на велосипед и приметесь снова восстанавливать свой организм…
Или так: ты шел-шел по центру осеннего города, у тебя было странное настроение. Не то, чтобы грустно, нет. Как-то меланхолично и не суетно – ведь ты уже освободился, все дела на сегодня закончены и ты можешь вот так вот запросто идти один, слушать шорох падающих листьев, проезжающих машин. Смотреть на улыбки проходящих мимо девушек, и на огромные всегда безукоризненно блестящие витрины… Но телефонный звонок отрывает тебя от созерцания, ты берешь трубку и говоришь: «Але» или «да», «слушаю» или по рабочей привычке назваешь свою фамилию… А в трубке знакомый и веселый голос товарища: Ну что ты там? Мы уже в баре – подтягивайся!...
Или ты в толпе встречаешь знакомого человека, друга или подругу, с которым, как выяснилось, вы не виделись от года до ста лет. Который тоже так же как и ты никуда сегодня не спешит, у которго тоже лирическое настроение и по огоньку в глазах которого ты понимаешь, – сегодня просто отличный день!
Вы заходите в бар, присаживаетесь за барную стойку или за дальний столик, берете меню… А вобщем, к чему нам это меню…Нам два по сто виски или коньяку, или графинчик водки, или два бокала пива и какой-то закуски… И вы сидите за барной стой кой, смотрите на собеседника, увлеченно слушаете или говорите отвечая на вобщем-то шаблонные разговоры. Но при этом, вы чувствуете, что нет фальши, что вам действительно инетерсны проблемы и рассказ собеседника и это, вобщем-то, взаимно. Выпитое уже приятно согрело все внутри, курите, оживленно говорите о чем-то, вспоминаете или рассказываете другу тот самый свежий анекдот, который тебе самому рассказали ну буквально вчера и который так долго не мог вспомниться. Он оказался смешным, и ты сам с удовольствием посмеялся со своим искренним собеседником.
Бар постепенно наполняется людьми, смехом шумных молодых компаний, звуками посуды, музыки или футбола на плазменном экране… И ты понимаешь, что ты уже не трезв, но еще не слишком пьян, тебе хорошо и комфортно…
Или вот так: ты вдруг решил позвонить старому другу, с которым как обычно не виделись сто лет и с которым никак не получается встретиться… Короткий разговор, и ты уже едешь в такси через весь вечерний город, у тебя в кулечке бутылка рома, немного сыра и красной рыбы…
Город прекрасен, прекрасны вы на заднем сидении, пекрасен даже таксист-водитель ланоса, прекрасно даже радио-шансон, прекрасен днепровский горизонт и темный силуэт Родины-мать на фоне еще зеленых, но уже кое-где желтеющих холмов…
Или вот так…
Вы долго шли-шли по городу, по ночному городу. Вам никто не звонил, да и кто вам позвонит, если номер заблокирован. Даже ваша девушка не стала приходить сегодня на свидание, букет смешных цветов вы опустили в урну или положили у памятника Паниковскому…
Вы посмотрели в небо и не нашли там ни одной знакомой звезды… И вдруг невероятно остро почувствовали свое одиночество среди этого большого города, который вы всегда любили всем сердцем. Вам вдруг показалось, что от вас отвернулись даже эти узкие улочки, темные силуэты домов, каждую деталь которых вы знали наизусть, оголенные деревья неприветливо гудели замерзшими ветвями, а ветер тащил за собой сырой и терпкий шарф из мокрых листьев куда-то туда в мерзкую темноту…
Не доехав квартал до дома вы расплатились и направились в ближайший ночной магазинчик с каким-нибудь смешным названием «Кумушка», «Кошик» или «Копейка» и взяли себе немного закусить и конечно же выпить. У магазина мельком заметили пару-тройку местных неугомонных алкашей и направились к себе.
– Мне так одиноко сейчас… Хочется только одного – напиться….
четверг, 21 февраля 2008 г.
вторник, 19 февраля 2008 г.
Спать на работе? Легко!
среда, 13 февраля 2008 г.
Отдушина офисного планктона: мягкие игрушки
понедельник, 11 февраля 2008 г.
четверг, 7 февраля 2008 г.
Tizuqiu!
Учился я в Гимназии-интернате восточных языков №1.
До войны первая гимназия была школой для испанских детей. В послевоенные годы - обычной киевской школой, а с 1956-го - специализированной школой-интернатом, в которой впервые в Украине детей начали обучать китайскому языку.
Так вот школа для меня была очень всерьез: я круглосуточно учился, о чем сейчас немного и жалею - можно было больше времени тратить что называется "на жизнь". Но все равно воспоминания о тех временах до сих пор остаются для меня самыми приятными в жизни.
Особенно такое ностальгическое воспаление обостряется накануне дня выпускников. Чувствуешь даже легкое волнение, схожее с тем, когда встречаешь в аэропорту свою девушку после разлуки на пару недель: она загорела, впечатления от поездки несколько изменили ее – это видно в глазах, а ты….. а ты изображаешь существо, ждавшее ее все это время дома, считая минуты, и коротая вечера перед книгой. Но легкая нервозность в поведении и неловкость движений выдают чем ты реально занимался «пока хата пустая». Но сейчас не об этом.
Самые большие куски моего жизненного паззла именно со школьными картинками. Большая деревянная скрипящая, с пружиной, центральная входная дверь, вытертый паркет основного коридора, блестящая свежей краской центральная лестница, по которой запрещали ходить – центральная все-таки.
Рвано как-то рассказ вышел, впрочем как и сами воспонимания.
Торжество Жизни
И не важно, что концепция опорожнения пузыря не изменилась. Она хоть избита, но неизбежна. Ибо алкоголь – единственный наркотик, который расширяет сознание справедливо. Каждый знает свою лимиты, и каждый знает последствия их «превышения».
Раньше мы веселились часто. Чуть ли не каждый день. Сильные молодые организмы стоически выносили двухчасовой сон между клубом и рабочим местом, равно как отсутствие сна как такового под веществами более твёрдыми нежели спирт.
Теперь мы выносим, в основном, уроки. Основной из которых нынче и вовеки веков звучит так: «Качество важнее количества». Высшая каста «развлеченцев», эдакие сомелье вечеринок сформулировали ещё несколько – «не висеть со вторника по четверг», «не мешать приходы», «не лакать дешёвое пойло» и т.п. Но качество всё равно важнее количества!
Потому настоящие торжества происходят не часто. Сказать точнее: в среднем, раз в два месяца. И дело тут не в каких бы то ни было ограничениях. Просто чаще – это уже банально. Чаще – это уже не укладывается в голове как «пир духа». Чаще и… «совместное времяпровождение» превращается в «торчизм»!
Но когда нелепый таксист произносит нечто наподобие: «Ребята, может я вас лучше домой отвезу?», он явно не понимает, что именно эта ночь зажжена и пылать она будет до самого утра!
Ибо когда вместо софитов обнаруживаешь над собой колышущиеся кроны деревьев, воспринимаешь происходящее как астральное путешествие. Ибо когда с первыми лучами солнца ловишь на себе тяжёлый взгляд истуканов, ощущаешь непрестанную родительскую заботу пращуров. Ибо когда впоследствии проходишь через одну из многочисленных потерн на Лысой горе, смеёшься… смеёшься, потому что трезв! Потому что воистину наслаждаешься Торжеством Жизни!
И громко произнесённое кем-то вульгарное словечко «дебилы» тотчас становится сакральным и повторяется подобно мантре. Ибо хоть количество и переросло в качество, амплитуда вечеринок осталась прежней. А колеблем этот Маятник Наслаждения мы – элементарные просветлённые Дебилы!
вторник, 5 февраля 2008 г.
понедельник, 4 февраля 2008 г.
Домашний Рок
пятница, 1 февраля 2008 г.
четверг, 31 января 2008 г.
Родная школа. Это все где-то было...
Помните запах школы? Этот неуловимый аромат натертого паркета, школьной формы, хлорки, накуренного туалета и всегда страшного медкабинета, куда время от времени вызывали каждого. Там еще висели страшные плакаты о вреде наркомании, алкоголизма или опасности гепатита… А еще запах столовой, запах первого алкоголя, запах первой тошноты и, конечно же, раздевалки в спортзале.
Мы – пролетарские дети столичных окраин или отпрыски ставших вдруг не нужными стране инженеров и конструкторов всевозможных НИИ и КБ оборонных заводов довольствовались скудным тренажерным залом, заброшенной теплицей и спортзалом, где постоянно воняло батутами и засохшими носками. У нас была новая школа образца чернобыльского 86-го года, но в ней каждый год делали косметический ремонт, и поэтому первого сентября в школе всегда пахло краской или лаком.
Мы писали разноцветным мелом на зеленой расчерченной в клеточку доске. Мел издавал противный звук, от которого сводило зубы. Иногда нас удавалось заставить мыть эту доску. Так, чтобы не оставалось высохших белых разводов. Дежурили, конечно же, все, но кому-то постоянно удавалось косить.
Мне почему-то запомнился кабинет биологии. В нем было полно чудес и загадок. Первой из них был странный запах, который до сих пор ассоциируется с наукой биологией. Это запах полутораметрового чучела рыбы осетра, занесенной в Красную книгу, запах политых водой из крана всевозможных бегоний, папоротников и фикусов, запах вымытого пола, тряпки для доски, запах инфузорий-туфелек в микроскопе и догнивающих в батарее огрызков от яблок.
Еще помню муляжи фруктов. Каждое новое поколение школьников считало своим долгом оставить следы своих зубов на них. Еще были макеты частей человеческого тела. Запомнилось огромное ухо из папье-маше. Оно было жутким и смешным. Позже ушную раковину проковыряли и складывали внутрь этого «уха» что угодно: от огрызка и фантиков до записок красавице из параллельного класса, у которой здесь был следующий урок. В общем, сложно забыть кабинет, в котором молодая и шикарная, как нам тогда казалось, учительница Наталья Павловна, заставила меня дежурить три раза подряд. Два раза я избегал этой участи через окно… Она вскоре, помнится, ушла из школы. В декрет.
А еще на первом этаже была география. Мой любимый предмет. Несмотря на то, что я знал все столицы мира и у меня консультировался весь класс, стервозная учительница с невозмутимым выражением лица и одинаково кудряво-рыжей прической, ставила мне тройки, приговаривая: «Знаешь на 5, но не стараешься!». Теперь все рыжыие и кудрявые тетки кажутся мне немножко стервами.
Там же на первом этаже был класс, который делал из безусых, но уже басящих юнцов, настоящих мужиков – это называлось уроками трудового воспитания. Трудиться нас, кажется, как следует, так и не научили, но вот пинать, забивать, пасовать и косить – это да. Вот именно за это учитель с такой сочной фамилией Гопкало размахивал перед носом киянкой и обещал самых нерадивых из нас – распиздяев – завести с собой в подсобку «пошептать кияночкою по голові». По-моему, он так никого туда и не отвел. А звучало страшно, хоть Гопкало и был смешным. О таком явлении как «педофилия» мы тогда конечно даже не догадывались. А лет через пять, наверное, за подобную фразу уже будут шить срок.
Окончательно мужчинами становились в школьном вестибюле, где проходила строевая подготовка – военрук готовил нас к армии, и мы старались маршировать изо всех сил. Как будто бы действительно кто-то из нас собирался служить по своему желанию. Но было чертовски приятно, когда удавалось собрать магазин для калаша быстрее всех или когда на тебя, марширующего придурка, обратят внимание хихикающие девочки в коридоре.
А еще более окончательно мужчинами удалось стать немногим: уединиться после школьной дискотеки где-то в коридоре или в случайно незакрытом классе было практически нереально – при малейшем намеке на близость, в классе включался свет и переставал играть Брайан Адамс или Хеддевей, а на выходе дежурила если не сама завуч, то по крайней мере кто-то из самых строгих учителей. Но удавалось! Хотя бы поцеловаться, хотя бы не в засос! Теперь такое называется «петтинг» и даже «фингеринг» – какой ужас!
Еще наша школа когда-то гордилась тем, что на каждом этаже, в каждом коридоре стены были искусно расписаны. Тогда еще наша страна не знала граффити, но это было нечто! Это были неописуемые пейзажи и фрагменты из космической жизни где-то там на Нептуне, Меркурии или Стаурне.
Сюжет этих фантасмагоричных картинок всегда ассоциировался с музыкой группы «Спейс», под которую в первом классе ежедневно в 8-30 утра проводила классную зарядку какая-нибудь пионерка. Опоздать на зарядку – значило вылететь из класса, получив подзатыльник от «твоей первой учительницы» и «неуд» за поведение в дневнике. Художника, кстати, звали Тагир Мирзагидович. Он когда-то преподавал рисование. Фамилию я его, к сожалению, не помню, но вот рисунки на стенах не забыть никогда.
Физкультура всегда была сопряжена с геморроем ношения с собой кулька с формой, кедами и процедурой переодевания. В мужскую раздевалку можно было попасть как из общего коридора, так и из спортзала. Самые продвинутые пацаны знали, где намутить ключ, чтобы проникнуть в раздевалку первыми – сверхзадача, чтобы успеть переодеться и занять место под солнцем пока не будет общей толкучки, где слабый всегда получал пиздюлину от бугая из параллельного класса.
Но все же заветной мечтой каждого пацана было очутиться в женской раздевалке, где и воняло намного меньше, где было чище и скамейки поновее... но впрочем, не ради этого проникали туда самые настойчивые счастливчики, которые в скорости вылетали из женского рая, под истеричный крик и пинки под зад. Счастливчик радостно улыбался и гордился своей выходкой.
Вспомнилось, как я впервые увидел порно-журнал. Конечно же, это было откровение – увидеть огромное цветное фото абсолютно голой женщины или трансвестита с огромными сиськами и членом в костюме нью-йоркского полицейского. Дрожащими руками мы, невероятно рискуя, листали этот «Хастлер» за последней партой или в углу коридора на переменке.
А еще в нашей школе на первом этаже был гардероб, в виде такой себе клетки. А под самым потолком на стенах ее висели портреты учеников, чья прическа должна была быть примером для всех. Мы стояли в очереди, чтобы сдать и получить обратно свои куртки. Иногда по школе ползли жуткие слухи, что у кого-то украли дорогущую куртку и что виновные обязательно будут наказаны… Не знаю, находили ли, но вскоре явление общей раздевалки осталось в прошлом.
Был еще английский. И учитель по прозвищу «Оранж» или «Рыжий». Сергей Николаевич был интересным человеком и хорошим учителем. Хорошим еще и потому, что он не замечал наших маленьких хитростей: когда нужно было делать пересказ текста, ребята переписывали английский текст русскими буквами большого размера и держали эту тетрадку за спиной. Тот, кто выходил пересказывать с легкостью и диким акцентом повествовал о том, где живет пионерка Лена Стогова, в какой школе учится, в какой колхоз ездит летом и столица какого государства Лондон…
Все это было. Это были 90-е, которые сейчас принято называть трудными и жестокими. Но, озираясь назад, вспоминаешь не тысячи и миллионы, которые с трудом зарабатывали твои родители, не «бригадных» и «рабочих» пацанов с района в «пилотах» и пыжиковых шапках и слаксах. А вспоминаешь игру в фантики- вкладыши от жевачек – Turbo, Lazer, Cin-Cin или Oto-Moto. Вспоминаешь, как впервый раз попробовал гадость под названием «Юпи». Или как звучал звонок после 5 или 6-го урока, как ты бегом возвращался домой, включал телевизор и смотрел МТV или дурацкий мультик на английском языке про Биг Маззи, который любил часы и сливы. Воспоминаний не так много, но они яркие!
Теперь, я появляюсь в родной школе только в день выборов. Странное чувство – как будто бы все, что тут было, происходило неделю или месяц назад. Вроде бы ты и не становился взрослым, не заканчивал институт и не ходил на утренники к своей маленькой племяшке…
Вроде бы можно вдохнуть тот самый воздух, понюхать чернобривцы в школьном дворе 1-го сентября, поймать безобидное насекомое по имени «часик» или потрогать кору деревьев, которые сажали под лопату всем классом. Можно пройтись по парку, который с каждым годом становится похожим на парк, но уже конечно же многое не так, как было тогда – 10-15 лет назад. Но ведь и сейчас можно оглянуться на родную школу, вдохнуть свежий весенний воздух, и вспомнить – пусть немного, но только хорошее. Ведь она у меня одна – родная 261-я!
вторник, 29 января 2008 г.
«Очень хороший кино» или Почему важно вовремя остановиться
Первое, что пришло на ум – «Голый пистолет» Цукера, а точнее – невозмутимое лицо Лесли Нильсена, независимо от того, что бы не происходило в кадре. Следующим в памяти всплыл образ Джеффа Дэниелса («Тупой и ещё тупее»), лицо которого даже в самые комические моменты картины было подёрнуто грустинкой. Тут-то я и понял, что не так… Всё дело в подаче юмора.
Старушка Англия, наполнившая юмор снобистской утончённостью, отделила шутку от реакции на шутку. «Рассказывающий анекдот не смеётся» – золотое правило английского (читай: западного) юмора. Реакция аудитории, пусть и запоздалая, пусть и с задержкой до выхода комедии на экраны – вот, основа, самая суть юмора. Рассмеявшись во время повествования, рассказчик рискует услышать в ответ… гробовую тишину.
По меньшей мере странно, что участники «клуба комедии», соблюдающие упомянутое правило на сцене, грубо нарушили его на съёмочной площадке. Многократно повторив и тщательно разжевав каждую из шуток, они даже позволили себе над некоторыми из них посмеяться. Прямо в кадре!
Не подумайте, что я против актёрского смеха, но хохотать – это тоже искусство! Смех сымитировать также трудно как и оргазм. Громкие вопли и заломанные руки – ничто не значат без иступлённого трепета, переходящего в содрогания. Харламов в этом плане явно не доработал… недокончил, я бы сказал.
Единственный момент, который искренне меня рассмешил – это сцена с имитацией диалога по-французски. «Москва – столица нашей родины. Стол, стул, девять». Красивый «клубо-комедийный» прикол, которых в фильме, возможно, было и несколько, но многие просто потерялись в омёте бессмысленной мишуры.
Заявление новоявленных «киноваятелей» о том, что им «банально нечего было пародировать» кроме бригад, бумеров, девятых рот и дозоров, по-моему, уже о многом говорит. Навскидку выбирая ленты, на ходу сочиняя сценарий, попутно обучаясь актёрскому мастерству – не самый лучший путь снять хотя бы не самый худший фильм!
В номинации «самая-самая длинная и несмешная кинокомедия» творению Гаспаряна-Харламова нету равных. 5-тидолларовая гроздь «Razzie» (награда «Золотая малина») – справедливая оценка намерений авторов поработать в пародийном жанре. Но те же 5 долларов на билет в кинотеатр я тратить не стал (спасибо Сети!). Не хочу финансировать производство ещё более нелепого продолжения.
пятница, 25 января 2008 г.
Самый лучший фильм: как простебать собственный дебилизм?
Пиздец, как ему и положено, крался незаметно. Первым его проявлением стали украинские титры, занявшие процентов 20 экрана. Зал оптимистично засмеялса, ожидая, видимо, что пиздец больше не вернется... Однако,не тут-то было. Вторым был смелый, и невероятно креативный, видимо, по мнению продюсеров фильма, эпизод с унитазом, где зрители оказались в унитазе, в который заглядывает удивленный герой Гарика Бульдога и обнаруживает вместо говна нас, то есть этих самых зрителей... Как по мне, то можно было бы даьше и не смотреть:) Это и было основной идеей фильма.
Надо признать, что я и Камеди даже в лучшие его времена, не особо смотрел, ну а про "Нашу Рашу" вобще умолчу - наверное должно быть стыдно. Но даже не тянет. Разве, что в качестве антипода Петросянщине "Кривого зеркала". Грустно, конечно, что выбор у нашего зрителя теле-юмора так ограничен. Ну да не об этом сейчас. Советовать, смотреть или нет, конечно не стану. Просто попробую объяснить, почему осталось в целом неприятное впечатление.
Как уже писал выше, во-первых, украинские титры на пол-экрана. Во-вторых, "чужие" голоса героев (за исключением Джигарханяна и Галустяна и то последний по моему тож чужой). Другого слова, как "заебало", не подберу, но всетаки в баловстве с компьютерными спецеффектами над знать меру. Потом, совершенно идиотская сцена с опрокидыванием машин в пробке. Затянуто и непонятно к чему: то, что простебались над чудом русского автопрома "ОКой" уже и так ясно было.
Я далеко не сноб и не ханжа, и сам грешу в повседневной жизни обилием мата в речи. Но в кино, которое по идее воспитывает вкусы и предпочтения у подрастающего поколения проскакивающий тут и там мат без купюр и слова типа "охереть", "усраться" или ты на "зрительный зал насрал"... не то, что не радовал, но и целиком сводил на нет то и дело проскакивающие искорки добротного юморка.
Прикольно обстебали некоторые фильмы типа "9 роты", "Дозора", "Бригады" и "Бумера". Хорошо. Добротно. Но опять таки перебор по чернухе и затянуто да слезной зевоты и позыва выйти из зала. Ну и последнее, это, почему я собственно и ненавижу кинотеатры, появляясь там крайне редко: обязательно справа или слева сядет долбоеб или долбоебиха или несколько с какой-то вонючей хуйненй типа попкорна, пива или сухарей с чесноком и будет громко пиздеть, ржать и комментировать. В моем случае они имели место с обоих сторон, слева умудрились взять с собой еще и ребенка лет 6... Повторюсь, я не сноб, но всетаки ограничение хоть до 13 лет, но для кого-то написано!